Итоги первого литклуба этой осени. “Школа злословия” Ричарда Шеридана

Ну давайте по-честному, все-то за Чарльза болели.

На последнем собрании литклуба обсудили пьесу Ричарда Шеридана «Школа злословия» и спешим поделиться прозвучавшими мыслями.

Как обычно, начали с круга впечатлений, где каждый кратко высказался о прочитанном. Мы позволили составить себе из этого подборку вредных (и не очень) советов:

1. Порекомендуйте «Школу злословия» сплетникам из вашего “дружного” рабочего коллектива. Может, они узнают себя и ваша жизнь станет проще. Ну а если нет, то вы хотя бы сможете насладиться чувством социальной справедливости — в книге.

2. Обеспеченным мужчинам средних лет с молодыми хорошенькими провинциальными жёнами стоит дважды проверять, что последние покупают коня, а не конюшню.

3. Молодым хорошеньким провинциальным женам надо расправлять плечи с умом и в хорошей компании.

4. Если распродаете за бесценок портреты родственников, на всякий случай не продавайте портреты еще живых, мало ли кто скрывается за личиной покупателя.

5. Зло стоит высмеивать.

6. Написать пьесу это хорошая идея.

7. Если писать, то беспощадно, неотрывно от жизни и с закадровым голосом (но это не точно).

Теперь более серьезно.
Будем откровенными: в программу литклуба входят не только книги, которые легко и занятно читать. Каждое отобранное произведение представляет собой интерес, потому что стало классикой литературы — его перечитывали, пересказывали, переиздавали, ставили на сцене, а потому это просочилось в нашу культуру. Изначально цель литературного клуба не в том, чтоб провести досуг за забавным чтивом. Тем не менее, пьеса «Школа злословия» на несколько часов приковывает взгляды читателей к сцене. Вот, что мы там увидели.

Рассматривать любое произведение не имеет смысла без контекста времени, в котором оно было написано. Во второй четверти 18-го века поднимались революционные движения, в том числе, борьба Штатов за независимость и французская революция. Англичанин Ричард Шеридан был не только драматургом, но и политическим деятелем. В театре он обличал пороки общества, а в парламенте выступал за всеобщее голосование, отстаивал права Ирландии, боролся против интервенции Англии в революционную Францию. Его взгляды часто не совпадали с партией вигов, в которой он состоял. Примером тому его четырехдневное выступление, обличающее всю систему колониального владычества, а не только отдельную монополию.

В то же время в комедиографии также шла борьба. На подмостках театра соперничала нравоучительная комедия, показывающая зрителям образцы поведения, и сатирическая комедия, высмеивающее реальное плачевное положение дел. Шеридан выступал за последнюю. В «Школе злословия» он прорабатывает литературную форму пьесы и как комедии положений, и как комедии нравов. Пускай события сюжета и не возможно представить в реальной жизни, существующие общественные противоречия автор облекает в форму, которая наиболее ярко их подчеркивает. Шеридан будто сначала конструирует всю абсурдную ситуацию, а потом позволяет ей развиваться перед зрителем. В этом преимущество и сила его пьес.

Кроме того, в «Школе злословия» видно, как литературе становится мало классических приемов, где взаимодействуют изначально “добрые” и “злые” персонажи. Комедия нравов и комедия положений исследуют мотивации персонажей, пытаются ответить на вопрос о том, почему люди действуют так, а не иначе, по своей внутренней природе, или по обстоятельствам. Уже невозможно достичь драматического катарсиса без осознания изменения персонажа. Человек способен к исправлению, и не обязан действовать только по своей природе. Так провинциалка становится светской львицей, а ее обеспеченный муж учится отличать напускной блеск репутации от правды.

Здесь мы подметили, что Шеридан не потому не создал школы, что он не был талантливым, а потому что он сам был концом английской просвещенческой школы, был последним его словом.

Также мы пытались понять, насколько удачной оказалась концовка. Сплетники и скандалисты высмеяны, честные люди оправданы, а молодая особа поставлена обратно на путь истины. Добро победило…? Сомнительно. Складывается впечатление, что достаточно показать лживое и ложное, обратить внимание зрителей на пороки — и они сразу осознают свою неправоту. Автор не может ответить на вопрос «Что делать?», но похоже верит, что зрители смогут разобраться сами.

Возможно, дело не только в этом. Драматурги катастрофически зависели от вкуса зрителей. Публика, у которой во многом не было никакой надежды на реальную социальную справедливость, шла в театр, чтоб почувствовать возмездие хотя бы на сцене. Справедливость не возможна в буржуазных формах, которые предлагает общество. И выходит, что поиск справедливости проявляется на сцене.

Шеридан показал нам сплетников, лжецов и лицемеров разных сортов. Некоторые не понимают до конца, в чем к ним претензия. Они сплетничают искренне в своем злословии, и ложь становится неотличимой от реальности. На другой уровень выносят интриганов, которые умышленно обманывают, фальсифицируют и манипулируют для достижения личной выгоды. Пьеса же становится на сторону правды, показывая, что лучше быть несовершенным, но честным, чем прожженным лицемером с хорошей репутацией. Возможно, в этом есть некий религиозный посыл о том, что мало быть праведником в действии, надо быть праведником в мыслях. Ведь подобные дядюшкиному испытания часто появляются в средневековой литературе, да и в сказках.

Тем не менее, на встрече мы не остановились только на одной пьесе Шеридана, а потому успели обсудить его «Соперников» — комедию, которую освистали в первой ее театральной версии. Шеридан не сдался, не отложил ее в стол, а переработал до такой степени, что ее адаптации делают и сейчас. Нам показалось, что ее успех заключается в том, что Шеридан не прилипает к одной концепции — комедии положений или комедии нравов, — а постоянно переходит от одного к другому, оперируя нравственными категориями, высмеивает пороки, исследует мораль и мотивацию. На нашем собрании мы невинно окрестили «Соперников» энциклопедией абьюзивных отношений и комедией предположений. Правы мы или нет — читатель может проверить сам.

Подведем итоги.
Мы прочитали «Школу злословия», чтобы прочитать всё остальное, поэтому мы молодцы. Сезон литклубов открыт, так что присоединяйтесь к нам, участвуйте в обсуждениях, ждите продолжения и помните, что предосудительный поступок не обязательно плох.

Залишити відповідь

Ваша e-mail адреса не оприлюднюватиметься. Обов’язкові поля позначені *