1
Метро “Золотые ворота”, февраль. Люди толпой выходят из метро и разбегаются по сторонам, устремляясь поскорее вдохнуть свежий воздух.
Среди мрачной массы людей особенно заметны пышно одетые дамы и их слегка престарелые кавалеры. Толпа с воодушевлением и предвкушением прекрасного поворачивает на улицу Владимирскую. Поток, прямо сказать, разношёрстный: тут и мамы с детьми, и дурно разодетые барышни с едким шлейфом дешевых парфюмов, и влюбленные парочки. На них с каменного пьедестала смотрит Лысенко, хотя его самого уже давно перестали замечать. Пройдя несколько метров большая часть людей останавливается и присоединяется к толпе под оперным театром.
Сегодня в оперном театре балет-сюита “Кармен”. Люди расслаблены и в ожидании действа пьют кофе. Подъезжает машина и оттуда выходит строгий мужчина лет сорока, за ним мальчик лет пяти и девушка неопределённого возраста – то ли мать, то ли сестра. Ребенок падает на асфальт и кричит. Мужчина опускает на него глаза:
− Нет, ну это невозможно! Додик, понимаешь, животные в цирке сегодня отдыхают, поэтому вставай быстро и беги в театр!
Реакции не последовало. Девушка с полным спокойствием открыла дверь автомобиля и достала планшет. Мальчик мигом встал, в одну руку взял планшет и уткнулся в него. За другую руку его схватила девушка и повела сквозь толпу людей в театр.
В фойе люди уже сняли теплую одежду. Самые опытные посетители сразу направились в буфет. Молодая девушка тут же принялась фотографировать все подряд. В фойе зашёл мужчина лет 60-70, и по помещению распространился шёпот и сдержанный смех. Дело в том, что мужчина был одет в лисью шубу до колен и высокие багровые сапоги. За ним следовала пышно разодетая женщина. Долго внимание мужчина на себе не удержал, люди потихоньку направились в зал.
Прозвенел звонок: первый… второй… третий – и вот уже зал полон людьми. В партер прошла престарелая дама в пышном платье и села в первый ряд. Свет гаснет.
Поднимается занавес. Старушка на балконе приставила к глазам театральный бинокль, дети перестали шуметь. Музыка потихоньку заполнила весь зал и заставила всех повернуть свой взгляд на сцену. Выходит один танцовщик, за ним ещё один и ещё. На сцене появляется Кармен, старушка все сильнее прижимает к глазам бинокль. Публика все больше проникается энергичным и чётким ритмом Жоржа Бизе. Дамы подёргивают ножками в такт, будто помогая балеринам. Мужчины с неприкрытым интересом смотрят на молодых, излучающих энергию танцовщиц. Дети ерзают на сидениях, переполняемые желанием тотчас встать и начать танцевать вместе с балетом. Стройная пожилая женщина в первом ряду гордо держит спину и направляет свой острый подбородок к сцене. Ловя каждое движение, она одобрительно кивает. Музыка становится тревожнее. Кармен протягивает руки, отважно подбегает к Хосе и падает от удара его клинка. Музыка становится все тише и тише.
Все замолкает. Танцоры по очереди выходят на сцену и кланяются довольному зрителю. Зал гремит аплодисментами. Занавес опускается, публика направляется к выходу. Люди поддаваясь ритму, который все ещё пронизывает тело, уходят будто в танце.
2
В последние дни февраля я наконец собралась пойти в театр. Направляюсь к выходу из метро “Золотые ворота”, позади слышу четкий цокот каблуков. Впереди меня появляется престарелая дама в пышном платье. Она поспешно выбегает вперед и задевает меня своим зонтиком. Наверное, мы по одному адресу.
Поворачиваю на улицу Владимирскую. Дама в пышном платье следует за мной − я угадала. Попадаю в поток людей: тут и мамы с детьми, и дурно разодетые барышни с едким шлейфом дешевых парфюмов, и влюбленные парочки. Стало слегка обидно, что я одна. Ладно, по крайней мере расслаблюсь. Замечаю памятник Лысенко: кажется, кроме меня на него никто не обращает внимания. Девушка остановилась рядом с памятником – мне показалось, что он ее заинтересовал, но нет: она только поправила сапог и пошла дальше.
Сегодня в оперном театре балет-сюита “Кармен”. Я остановилась у входа. До начала оставалось полчаса – отлично, еще есть время взять кофе; мне всегда нравился химический привкус напитка из кофейного автомата. Подъехала машина и оттуда вышел строгий мужчина лет сорока. За ним вышел мальчик лет пяти и девушка неопределённого возраста, ⎼ может быть, мать мальчика, а, может, и его сестра. Мальчик вдруг упал на асфальт и закричал. Мужчина скривился, выдохнул и сказал спокойно:
− Нет, ну это невозможно! Додик, понимаешь, животные в цирке сегодня отдыхают, поэтому вставай и беги в театр.
Реакции не последовало. Девушка открыла дверь автомобиля и достала планшет. Мальчик тут же поднялся, взял планшет и, уткнувшись в него, прошёл сквозь толпу людей в театр.
На улице стало совсем зябко, я решила зайти внутрь и снять неудобное, колючее пальто. Я здесь уже не в первый раз, поэтому сразу направляюсь в буфет, беру как всегда бутылку воды. Молодая девушка рядом со мной фотографирует все подряд. “Что они делают потом с этими фотографиями?” – я мимоходом задумалась и вернулась в фойе.
Там я услышала шепот и сдержанный смех – две дамы позади меня обсуждали какого-то мужчину. Я оглянулась вокруг чтобы понять, кто их так заинтересовал. Посреди фойе стоял мужчина лет 60-70, на нем была лисья шуба до колена и высокие багровые сапоги. Хотя это и выглядело комично, надолго интерес публики он не удержал. Люди разошлись по своим местам.
Пошли звонки: первый… второй… третий. И вот уже я сижу на своем месте. Ура, спереди от меня нет никого высокого и с пышной прической! В партер прошла с иголочки одетая старая дама и села в первый ряд. Дама, несмотря на свои года, с такой мягкостью и изяществом проплыла мимо рядов, словно бывшая балерина. Потух свет.
Поднялся занавес, я в предвкушении. Старушка на балконе приставила к глазам театральный бинокль, дети перестали шуметь и повернулись к сцене. Музыка потихоньку начала проникать в зал и заставила даже последних опоздавших внимательно посмотреть на сцену. Вышел один танцор, за ним ещё один и ещё; за ними на сцене появилась Кармен. Я все больше проникалась энергичным и чётким ритмом Жоржа Бизе и даже стала отбивать ногами в такт. Дети заерзали на сидениях, одна девочка подняла руки, повторяя за балеринами. Стройная пожилая женщина в первом ряду одобрительно кивала в ответ на каждое движение балерин. Музыка стала все тревожнее: конец, подумала я. Кармен протянула руки, отважно подбежала к Хосе и упала на сцену от удара его клинка. Музыка стала затихать и вскоре смолкла.
В зале повисла тишина. Танцоры по очереди вышли на сцену и поклонились. Зал взорвался овациями. Занавес опустился. Я поддаваясь ритму, который все еще раздавался в моем теле, вышла на улицу будто в танце.
Alex Apple
